Когда-то Иван Алексеев, он же рэпер Noize MC, написал песню «Из окна» — о том, что по телевизору смотреть нечего. Теперь он и сам «сыграл в ящик»: клипы певца с удовольствием крутят по музыкальным каналам и в радиоэфирах. А недавно он даже получил премию «Степной волк» в категории «Лирика». Корреспондент «Акции» расспросил певца о том, как успех влияет на музыку.

— На дебютном альбоме ты говорил о грядущей популярности с иронией. Теперь как будешь о ней отзываться?
— Я перебираю в голове тексты песен из второго альбома — там заходит речь о моей деятельности, о концертах, но конкретно про популярность ничего и не вспомнить... Видимо, теперь эта тема стала играть меньшую роль.

— Часто с увеличением популярности музыкантов увеличивается и давление со стороны лейблов и продюсеров. Ощутил ли ты это на себе?
— Нет, я его не чувствую. Бывают какие-то отдельные случаи: например, на радио были недовольны матом в одном из куплетов песни «Из окна». Тогда мы записали специальный вариант, обыгрывающий эту ситуацию. Там я с водой во рту напеваю мелодию, а потом идет текст: «В рот я набрал целый литр воды, / чтоб никаких больше слов не услышал ты. / Ведь раньше тут был нецензурный куплет, / но на радио сказали: „Нет и еще раз нет“».

— У тебя в песнях встречаются цитаты из музыки 90-х. Сегодняшние подростки — твои слушатели узнают их?
— Пока узнают. Просто нулевые были бедны на открытия, так что новому поколению всё равно придется слушать музыку 90-х. В нулевых есть свои явления вроде эмо, но им не хватает ярких фигур, цитировать некого.

— Влияет ли аудитория на творчество? Когда ты пишешь песни, держишь в голове образ среднестатистического слушателя?
— В существование среднестатистического слушателя я не верю. Если поезд сначала ехал со скоростью 60 км/ч, а потом со скоростью 100 км, то среднестатистические 80 км/ч — это фикция, их на самом деле не было.

— Чувствуешь ли ответственность за то, как подростки воспримут твои песни? Ирония может не до всех дойти.
— Я думал об этом, но считаю, что не должен подстраиваться под аудиторию или как-то себя ограничивать. Когда я сам был подростком, слушал в числе прочего музыку с антиобщественными призывами, но делал собственные выводы. Порой они оказывались неправильными и позже сменялись на другие, но в любом случае я не шел у музыки на поводу.

— Твои песни по темам и по звучанию молодежные. «Взросление» творчества будет?
— Не знаю. Я очень люблю речитатив, это максимально удобная и грамотная форма подачи текста и поэзии как таковой, поэтому забрасывать читку точно не собираюсь. Но новые песни стали сложнее гармонически, я ищу новые музыкальные ходы.

— Важная составляющая любимых тобой 90-х — рейв-музыка. На концертах ты исполняешь треки, основанные на драм-н-бейсе, а прочие клубные жанры привлекают?
— Хаус и транс давно уже не интересуют. Последние мои опыты клубной музыки с прямой бочкой датируются, пожалуй, 98-м. Когда-то давно я писал такого рода музон, но потом стало скучно, и почему-то именно прямая бочка не трогает совсем. Ломаный ритм меня привлекает куда больше.

— В «Песне для радио» ты поешь, что твой диск купят у пиратов, а сам к пиратству как относишься?
— Как потребитель отношусь положительно, скачиваю какую-то музыку. С другой стороны, если мне что-то по-настоящему нравится, я всё равно иду и покупаю пластинку, потому что для меня важно разглядывать полиграфию, читать, кто на чём сыграл. Хорошо еще, если тексты есть, можно повтыкать... Что же касается собственного творчества: если пиратят и таким образом музыка доходит до большего количества людей, это хорошо. Естественно, из-за этого может расстраиваться звукозаписывающая компания, но это уже их проблемы.

— Ты написал несколько текстов для певицы Тани Терешиной. Как это получилось?
— Сначала мы какое-то время работали с менеджером Гришей Зориным. Потом он стал работать еще и с Таней, и мне предложили сделать ряд переводов англоязычных текстов — были специально куплены какие-то песни зарубежных авторов. Переводить эту гадость я не стал — это был полный ахтунг. Вместо этого сам писал тексты. Меня прикололо, поэтому затем предложил сочинять и песни полностью. Необычный опыт: ты сидишь дома, сочиняешь песню и понимаешь, что, возможно, скоро его будет петь какая-то телка и всё это будут слушать люди по утрам в маршрутке.

— Есть ли какой-то конкретный музыкант, которому тебе хотелось бы написать песню?
— В таком ключе — «кому бы написать трек» — я не думал, но какие-то предложения периодически поступают. Я отталкиваюсь скорее от спроса.

— Ты не любишь стереотип «Нойз постоянно матерится». А есть еще какие-то клише, которые тебя раздражают?
— С ходу и не вспомнить. Хотя вот что: часто все недостатки лирических героев моих песен автоматически относят ко мне.